Как использовать осознанность для перенастройки мозга

Примерно четверть века назад нейронаука претерпела драматическое изменение парадигмы, которое имело серьезные последствия для практиков осознанности, и это значительно углубило нашу практику и учения Тхить Нят Хань. Для описания великого открытия нейронауки рассмотрим сначала несколько основных фактов: мозг поразительно сложен, обычно содержит сотни миллиардов нервных клеток, называемых нейронами. Каждый нейрон способен осуществлять тысячи, иногда сотни тысяч связей с другими нейронами, используя химические вещества, называемые трансмиттерами, которые переносят электрические сигналы по сложным клеточным путям. “Мысли, воспоминания, эмоции — все вылупляется из электрохимического взаимодействия нейронов”, пишет Николас Карр в своей книге Пустышка: Что Интернет делает с нашими мозгами.¹

До 1980-х годов общепринятыми в нейронауке были взгляды о том, что мозг развивается в детстве, пока не достигает фиксированной формы, остающейся неизменной во взрослом возрасте. Это убеждение в статичной клеточной схеме мозга дало рост лишь ограниченному взгляду на человеческую осознанность, эдакому “нейрологическому нигилизму”, в котором осознанность рассматривалась не более чем побочный продукт этих фиксированных путей. С возникновением компьютера появилась аналогия, что «железо» мозга определяет и ограничивает «софт» (наши чувства и мысли).

Однако благодаря прорывным исследованиям 1980-х, особенно благодаря профессору Майклу Мерцениху, эта ортодоксальность была перевернута с ног на голову. С тех пор стало широко распространено мнение, что мозг постоянно меняет электрические схемы в ответ на изменения в наших чувствах, мыслях, опыте и способах, которые мы используем свое тело. Этот феномен называется пластичностью мозга. Говоря компьютерным языком, софт и железо взаимоувязаны: софт может придавать форму железу, так же как и наоборот. Нейронаука сегодня управляется так называемым правилом Хебба: “Связь между двумя клетками усиливается, если они пробуждаются одновременно”. Мозг становится менее пластичным с возрастом, но способность к изменению электрических схем остается.

Идея нейропластичности дала новую надежду людям с физическими, эмоциональными и умственными ограничениями, которые до настоящего времени считались неизменными. Наоборот, раз изменение к лучшему железа возможно для софта, то возможно и изменение к худшему. Более того, по словам Карра, “пластичный не означает эластичный”. Нейронные пути становятся привычными, и чем больше «колея углубляется», тем сильнее они сопротивляются процессу перенастройки. Более старые, укоренившиеся пути дают меньше сопротивления, и нейроны предпочитают через них коммуницировать друг с другом, побуждая нас крепче держаться за повторяющиеся чувства, мысли и действия. Всякий раз, когда мы используем какой-то определенный путь, мы увеличиваем вероятность использования его повторно.

Как говорит Карр, “чем больше пациент концентрируется на своих симптомах, тем глубже эти симптомы впечатываются в его нейронные контуры. В худших случаях разум научается, как быть больным”. Короче, как только мы залипаем на привычном страдании, мы не просто тратим свою жизненную энергию и время, а мы активно вплавляем это страдание в свои нейрологические цепи, обеспечивая повторение страдания снова и снова. Страдание – не бесплатный проезд.

Существует много параллелей между этими теориями нейронауки и учениями Тхить. Сущность нашей буддистской практики состоит в использовании осознанности для развития сингулярности мышления (концентрация/самадхи), которая помогает нам выбраться из привычного способа думать и чувствовать и помогает остановить возбуждение (триггеринг) привычных нейроцепей страдания. В сущности, осознанность позволяет нам сознательно перенастраивать свой мозг для улучшения благосостояния.

Осознанность намеренна и основана на нашей свободной воле. Свободную волю можно применить разными способами. Спортсмен или музыкант конструируют такие нейронные цепи в мозгу за счет бесконечной практики. Однако практика спортсмена или музыканта редко бывает самоосознанной, и хотя она может убрать цепи страдания из вида, она не трансформирует их. Осознанность может стать единственным состоянием ума, который является всецело намеренным и всецело самоосознанным, и делает возможным объятие других состояний сознания, трансформацию их и стимулирование счастья, таким образом, позволяя нам сознательно перенастраивать наш мозг.

Хороший пример – это способ, каким мы используем мантру “это счастливый момент”. Мы учим наш мозг создавать и углублять нейронные цепи счастья, которых иначе бы не существовало. И наоборот, если мы фокусируемся на негативе, мы продолжаем возбуждать и укреплять нейронные цепи, связанные со страданием. Мы знаем, что некоторые способы проявления нашего страдания дают нам ощущения легкости и свободы, а другие углубляют страдание. Основная причина разницы между “репетицией” страдания и трансформацией его лежит в том, принимаем ли мы страдание с осознанностью или нет. Другой фактор – это смотрим ли мы на свое страдание с Правильным Взглядом; неправильные взгляды запускают те самые мысли, которые причиняют и усугубляют страдание. Если мы не принимаем страдание с осознанностью и Правильным Взглядом, то практически неизбежно попадаем в ловушку привычного страдания. Но если мы принимаем страдание с Правильным Взглядом и осознанностью и останавливаем мысли, которые его запускают, мы можем трансформировать энергию страдания так, что его можно использовать для счастья. Свет осознанности обжигает сырой картофель, так что его становится радостно есть.

Тхить всегда спорил с широко распространенным на Западе мнением о том, что мы можем избавиться от неприятных чувств, особенно от гнева, просто выражая их. Он часто предостерегает от опасности репетиции подобных чувств. Нейропластичность показывает нам, что повторное возбуждение нейрологических путей на самом деле приводит к риску усиления этих путей. И таким образом, опять в противовес западному мышлению, Тхить давно уже рекомендовал людям, приезжающим в Плам-Вилледж, не приниматься немедленно ковыряться в своем страдании, но вместо этого начать поливать семена своего счастья. Как только мы стабилизируемся, и наше ощущение счастья достаточно укрепится, мы можем снова посмотреть на наше страдание и имеем шанс трансформировать его, не рискуя оказать погребенным под ним.

Чтобы яснее описать эти процессы, я буду основываться на аналогии Тхить о нашей практике как о садоводстве. Садовник трансформирует компост (грязь) в цветы (лотос). Умелый садовник знает, как создать красивый сад с большим количеством цветов и небольшим количеством компоста, достаточным для их питания. Быть умелым садовником нашего внутреннего сада – это духовная работа любви к себе. Вот другая аналогия: нейронные пути могут быть описаны как сеть канав, ручьев, каналов и каньонов; наши чувства и мысли можно считать водой в них. Осознанность часто описывается как свет, и в этом случае мы можем расширить аналогию и назвать осознанность солнцем.

И вот, идет дождь и бежит ручей: первая стрела достигла цели и мы страдаем. Учение Будды говорит нам, что это неизбежно; жизнь будет запускать в нас стрелы. Страдание неизбежно. Но если мы не справляемся с этой стрелой должным образом, если мы добавляем к ней другие стрелы неправильным мышлением, ручеек превращается в поток, реку и рано или поздно страдание захлестывает. Одна нейронная связь превратилась в путь и скорее всего соединится с другими подобными путями, и все они могут углубиться. Как только эти нейронные пути усиливаются, то же происходит и с соответствующими им ментальными конструкциями, и их будет еще труднее трансформировать. И как только эта канава, канал или каньон сформировались, новый дождь попадет в них, еще сильнее размывая дно и углубляя их.

В западной культуре есть убеждение, что мы должны пройти через страдание (темная ночь души), но с точки зрения нейропластичности и нашей практики мы не можем трансформировать страдание изнутри страдания. Мы не можем влиять на курс канала, находясь в стремнине течения. Мы не можем растворить нейронные пути, возбуждая их одновременно. Не существует пути к счастью; счастье есть путь. Нам нужно выйти из стремнины и зажечь солнце осознанности. Только вместе со здоровыми частями себя мы можем вылечить наши болезни.

Когда мы страдаем, стремнины (или штормы) мыслей и чувств текут через нас, и когда мы управляем дыханием и становимся осознанными, эти стремнины утихают и становятся тонкими струйками. По мере того, как замедляется водный поток, а шторм переходит в мягкий бриз, нейроны перестают возбуждать друг друга, и мы уже больше не усиливаем наши нейронные пути страдания. Страдание, этот нейронный путь, может оставаться на месте, но он больше не представляет для нас опасности. Словно мать обнимает гневливое дитя: она держит его крепко, и тем самым он не может нанести вреда, и в то же время с любовью, тем самым помогая ему вернуться к своему истинному я. И в этот момент вода может смешиваться с землей и превращаться в грязь, или может испаряться под лучами солнца нашей осознанности и падать на землю дождем (нашими слезами) где-то в нашем саду. В обоих случаях вода скорее помогает расти цветам, чем углубляет пути страдания.

Размышляя об этой аналогии, легко увидеть, почему Тхить так часто подчеркивает, что мы не должны судить или подавлять наше страдание. Рассматривая страдание как воду, текущую по каналу, мы осознаем, что нуждаемся в этой воде, чтобы ухаживать за садом. Если обращаться с ней неумело, вода может углубить канаву страдания; если мы знаем, как практиковать, мы можем использовать ее для разведения цветов. Аналогию можно еще дальше расширить. Иногда страдание становится замерзшим, спрятанным, недоступным: мы можем стать черствыми или подавлять чувства. Нельзя вырастить цветы на льду, так что сначала следует разморозить наши заледеневшие чувства.

Практика осознанности в целом и сидячая медитация в особенности – это способы укрепления власти солнца осознанности или власти концентрации (самадхи). Но иногда, если солнце осознанности недостаточно сильно, чтобы трансформировать страдание, нам нужно сочувствующее и осознанное присутствие другого человека. Как вода начинает течь, мы плачем и начинаем разоружать и трансформировать страдание с помощью коллективной осознанности. Это одна из нескольких причин, почему практиковать в Сангха настолько важно. Нейронаука предлагает дополнительную причину, выявленную в ходе исследования особого класса нейронов, называемых зеркальными нейронами, которые пробуждаются, когда мы наблюдаем за действиями и/или чувствами окружающих, и которые затем возбуждаются в соответствующих путях. Ученые допускают, что зеркальные нейроны делают возможной эмпатию; и даже простое присутствие в компании других практиков будет возбуждать зеркальные нейроны, что укрепит нашу собственную практику.

То, что Тхить называет базовой осознанностью (store consciousness), можно рассматривать как сеть нейронных путей в мозгу, большую часть которых мы унаследовали от предков, где каждое семя соответствует нейронному пути. Сильные чувства, пристрастия и много пагубных привычек, которые накладывает общество, могут усилить нейронные пути страдания (отсюда важность Тренинга Пятой Осознанности). В противоположность этому, успокаивающая природа всей нашей практики делает легче процесс перенастройки мозга. Нет магических формул или стратегий; переломный момент состоит в том, что мы нуждаемся в том, чтобы быть очень осознанными всегда, неважно, трансформируем ли мы свое страдание или просто репетируем его.

Легкая жизнь дает больше свободы и ясности практикам и также делает возможным превращение нейтральных чувств в приятные — другими словами, превращение нейтральных и часто забытых нейронных путей в пути, которые пробуждают счастье. Так сказать, гораздо легче разводить цветы на пологих холмах Плам-Вилледж, чем на крутых обрывах Великого Каньона.